Изгнание из рая

В саду Эдема дьявол бродит,
И вот он Еву подстерег,
(Что к яблокам и не подходит!)
И в виде змея лег у ног,

Так чешуей переливаясь,
Чтоб можно было ум затмить.
Она нагнулась, и играясь,
Его вкруг шеи стала вить.

И шепчет дьявол ей на ухо:
"Бог не дает тебе плодов!
То правда иль обманы слуха?
Смотри! Как много здесь садов!"

И отвечала змею Ева:
«О, нет! Неправду говорят,
В саду – всему я королева –
В одном лишь дереве есть яд.

Господь нас холит и лелеет,
И все на свете нам дает,
Но человек вкусить не смеет
Иначе смертию умрет!»

Но змей сильнее прижимался
И, убаюкана теплом,
Жена забылась, он старался,
Все продолжая о своем:

«Господь от вас скрывает чудо!
Коль захотите вы вкусить
Сие божественное блюдо,
То будете как боги жить!»

И заползает к ней на руки,
И шепчет: «Как вам повезло –
Зачем ты терпишь эти муки?
Узнаешь и добро и зло,

Смотри, какое в нем сиянье,
И наливной румяный вид»,
И, вызывая в ней желанье,
Еще нежнее говорит:

«О, как приятно, вожделенно!
Оно и знание дает!
Его попробуй непременно».
Послушав змея, та встает,

И прямо к дереву подходит,
В ладони яблоки взяла,
То, что румянее находит
И ... вот уже оторвала,

К губам атласным подносила
И начинает есть его.
И ... исчезает жизни сила ...
Не понимая ничего,

Она еще зовет Адама.
( А змей в сторонке сторожит,
И ждет: когда свершиться драма,
От возбужденья весь дрожит).

Адам жену свою встречает,
И та плодов ему дает,
Недоуменья разрешает,
И ест Адам запретный плод.

Змея ж сокрылась в чаще сада.
Но вот несчастная жена
Почувствовала силу ада
И совестью уличена,

Со страхом смотрит на Адама,
А тот поспешно говорит:
«Дай листья для прикрытья срама
Смотри! У нас ведь голый вид!»

И убоялись сразу Бога,
Оделись в платье из листвы,
Стоят у райского чертога,
Печально уронив главы.

Господь тут сразу появился,
Желая грешников спасти,
И дивный голос доносился:
«Адам! Направь свои пути –

Ко Мне, возлюбленное чадо,
Не узнаю твои черты,
Тебе сказать, быть может, надо
Мне что-то? Слушаю! Где ты?»

Но отвечает тот сердито:
«Я голос добрый Твой узнал,
Но плохо плоть моя покрыта,
Стесняюсь! Я ведь голым стал!»

А чудный голос вопрошает:
«Дитя! Всю правду расскажи –
Зачем от страха сердце тает,
Зачем послушался ты лжи?»

И ждет и жаждет покаянья,
Но тот таится и молчит.
Душевные узрев терзанья,
И скорбный, но упрямый вид,

Его жалея бесконечно,
Творец на женщину глядит
И просит: «Расскажи!» сердечно.
«То дьявол, - Ева говорит, -

Я лишь наивно и беспечно
Шла по тропиночке в саду!
Из-за змеи теперь мне вечно
Грозит несчастье быть в аду?!

Я ничего не понимаю!
Ведь дьявол в этом виноват,
А о своей вине не знаю...»
И ... лицемерно прячет взгляд.

И медлит Бог опять с решеньем
И снова покаянья ждет,
И видит как за возвышеньем
Змея проклятая ползет,

Себе устроив развлеченье,
А жало смерти подарив,
Смеется, видя огорченье,
Всю Божью правду исказив,

Как будто Бога искушая.
А муж с женою все молчат,
И смотрит ангельская стая
С небес на странный их наряд.

И ждет Господь в долготерпенье:
А вдруг оно произойдет –
То покаянье и смиренье,
И вспять история пойдет!

Но нет! Никто не признается,
И преступленье совершив,
Лишь змей презрительно смеется,
Нас чудной святости лишив.

Творец объявит наказанье:
Жене – рождение детей
В болезни, скорби и страданье,
Змее – проклятье от людей.

Которые начнут стремиться
Все поражать ее в главу,
Адаму суждено трудиться
И есть зеленую траву,

Коли презрел он яства неба,
В поту придется добывать
Плоды, произращенье хлеба,
Чтоб, умирая, прахом стать.

И завершая обличенье,
Творец глядит через века,
Решив дать Сына в искупленье
Уже вселенского греха.