ДВА ДРУГА

 

Бежал хрипя, дрожа и спотыкаясь, 
Зажав в руке, как дорогой алмаз, 
Бумагу ту, что дорого досталась, 
В бумаге той - подписанный приказ. 

.

Грудь разрывало, все огнем горело, 
И насквозь пот одежду пропитал 
В боку кололо, резало, болело,
Почти без сил он все бежал, бежал..

.

Так жалобно скрипели открываясь
Ворота. Как назло, заел засов, 
За проволокой колючей раздавались 
Охраны крики, лай свирепых псов. 

.

"Да открывайте! Вы оглохли что ли ?!!!!"
В глухие стены с хрипом он орал, 
Стучал в ворота яростно; до крови
Он кожу с кулаков своих содрал...

.

По темным коридорам брел шатаясь, 
Сознание накрывала пелена 
Давила боль, клонила в сон усталость, 
И едкой солью пот изъел глаза.

.

Живым щитом охранники стояли,
Держа на мушке каждый его вздох,  
Но тут же карабины опускали
Взглянув в бумаги маленький клочок.

.

Он проходил и сам себе не верил: 
Приказ в бумаге силою владел - 
ЗамкИ любые и любые двери 
Беспрекословно открывать велел! 

.

Конвой смотрел в немом недоумении
На это изможденное лицо, 
На слезы, на дрожащие колени,
На плечи, как налИтые свинцом.

.

В глазах и сумасшествие и смелость.

Без сил, и еле стоя на ногах
Он судорожно сжимал, как драгоценность,
Бумагу в окровавленных руках.

.

Он не сдавал на жертвенность экзамен; 
Водимый страхом, горем сокрушен,
Он знал, что здесь, в тюрьме, в одной из камер
Был к смерти его друг приговорен.

.

И в этом горе чувства притупились.
Представить он не мог, что навсегда
Из братских двух сердец, что вместе бились,
Одно не будет биться никогда.

.

Вошел как пьяный в камеру сырую, 
Где друг сидел, весь сжавшись, на полу, 
И тишину прорезав гробовую
Сухой язык промолвил как в бреду: 

.

"Я здесь...с бумагой...обвинения сняты. 
Все, что решил военный трибунал
...отменено. Вернешься в строй солдатом...
Сам Президент бумагу подписал.

.

...Там во дворе для казни все готово... 
Вставай, браток, прочесть все поспеши...
Там от тебя не требуется много-
Ты лишь бумажку эту подпиши..."
.
----------------------------------------
.
Вот старый хутор. Речка. Два оврага
И первые шаги к большой войне...
Здесь в пыльной куче детская ватага
Мутузила друг друга на земле.

.

Прикладывали подорожник к ранам, 
И в драках не привыкли уступать, 
И часто плача на краю оврага, 
Плечом к плечу клялись они стоять. 

.

Там озорнОе эхо разносило
Их детских клятв наивные слова, 
А время шло, и дружбу их скрепило, 
И эта дружба братскою была. 

.

Одна мечта в груди у них горела -
В кадетский корпус вместе поступать, 
И скоро молодых два офицера
Пришли распоряжения получать. 

.

Сам Президент на торжество приехал,
Всем офицерам лично руки жал,
И двум друзьям-отличникам успеха
И верности на службе пожелал. 

.

Один служить был послан на границу, 
Другому - роль при штабе отвели. 
Им жизнь открыла новую страницу - 
Служить на благо их родной Земли. 

.

Один не раз был в перестрелках ранен,
Не раз пришлось лежать в сырой траве...
Стал новый китель быстро продырявлен
Там, на посту, в тревожной тишине. 

.

Там воевать он быстро научился,  
Знал как от пуль беречь своих солдат, 
Он возмужал и в мыслях изменился,
На лбу морщинок появился ряд...

.

Другой всегда подтянутый и чистый,
Вел переводы, карты составлял, 
Но путь бойца рискованный, тернистый 
На службе этой он не испытал.

.

Война в страну нагрянула внезапно. 
Один - к боям привычен, закален, 
Другой - начальству предоставил рапорт; 
Служить на фронте отпросился он. 

.

Как тесен мир...Так Бог распорядился, 
Чтоб двух друзей в один призвали полк, 
Чтоб план их жизней на Земле свершился, 
И в назидание послужить нам мог... 

.

Друзья друг друга видеть были рады
В тот час суровый на передовой.
Один - искусный на войне, бывалый, 
Другого - ждал лишь первый в жизни бой. 

.

Он собственному страху удивлялся, 
В смятении чувств во всем винил войну...
Он правду сам себе сказать боялся, 
Что он напуган в этом быть адУ.

.

Его тошнило от солдатских трупов, 
Лежавших стройным рядом в стороне,
Закоченевших...Так казалось глупо
Единственную жизнь отдать войне...

.

Там раненые помощь ожидали,
И волос сам от ужаса вставал, 
Когда он слышал, как они кричали...
Те, кто на поле боя побывал...

.

Горн звонко протрубил к атаке новой, 
Дрожь в теле вызвал барабанов бой, 
Облившись пОтом, как водой холодной, 
Услышал ада страшный звук живой. 

.

Объятия смерть радушно распахнула, 
Кровавой пастью тяжело дыша, 
Приблизившись, в глаза ему взглянула,
И провалилась в этот ад душа...

.

И словно кто замедлил жизни пленку, 
Снаряд увидел...Он взорвал виски
И, оглушив, швырнул его в воронку, 
Где были мяса свежие куски...

.

И тут рука...схватила, потянула,
Встряхнула, указала на врага, 
Поставила на ноги, подтолкнула...
Ведь это - друга верная рука. 

.

Кричит бежать, ругается безбожно...
Клубится черный дым над головой...
На поле боя, сколько видеть можно,
Смерть косит жизни острою косой. 

.

Упал опять на ватные колени, 
Пополз поспешно под ближайший куст, 
Там трясся в диком нервном исступлении, 
Смертельно бледный лишь шептал "...боюсь..."

.

В лице от страха смерти исказился,
Скулил побитым маленьким щенком,
Сам не заметил - много обмочился
Там, в крохотной ложбине, под кустом...

.

Фронт не прощает трусость офицера.
Он не прощает бегство от врагов. 
В своем полку он стал живым примером
Ничтожества, достойного плевков.

.

Унижен, презираем и подавлен,
Военным трибуналом обвинен;
Ему в тот день вердикт был предоставлен - 
Он к смертной казни был приговорен.

.

Погоны офицерские сорвали...
Когда через солдатский строй вели, 
Все как один с презрением плевали
Лишь друг сказал: "Держись, браток...терпи..."

.

Лишь он один его не постыдился.
Он верность в своем сердце не предал 
И в час ночной терзался и молился, 
И выходы из тупика искал...

.

Теперь никто...никто теперь не смеет
Вердикт о смерти другу отменить!
Вдруг новость-гром: "Сам Президент приедет! 
Наш бравый полк решил он посетить"..

.

"Сам Президент?!!! Так вот оно - решение! 
Я встречусь! Я увижу! Я пробьюсь! 
Я на коленях вымолю прощенье!
Держись, браток! Я за тебя борюсь!"

.

Он загодя оправился к дороге, 
Бежал вперед под ливнем проливным, 
Грязь липкой жижей облепила ноги
И потешалась чавкая над ним. 

.

Рукою вязкой сапоги срывала;
Он падал в грязь с размаху и вставал, 
Часы прошли, усталость накрывала, 
А он вперед отчаянно бежал. 

.

Увидел - экипаж вдали несется,
Он на дороге будто бы прирос, 
Стал на колени, сердце гулко бьется 
И на коленях по грязи пополз...

.

Остановились кони. Дверь открылась. 
Охрана карабины навела... 
А из него.....вдруг все в слезах излилось
Когда увидел - вот Его рука! 

.

Он, как умел, все описал словами,
Смеясь и плача друга вспоминал, 
Просил и клялся...горькими слезами
Он руку Президента поливал...

.

Он трусости не видел оправдания, 
Он знал: бесспорно друг виновен был, 
И в этом замкнутом кругу отчаянья 
О Милости для друга лишь молил.

.

Все как во сне...Вот папка, вот бумага...
Перо по ней чернилами скрепит, 
Спокойный голос среди вопля ада
Слова прощения тихо говорит...

.

Сургуч горячий тонкой струйкой льется, 
Печать с гербом он формирует в круг. 
И тот же голос эхом раздается:
"Какое счастье в жизни - верный друг!"

.

И насквозь мокрый, в возбуждении нервном 
Вслед экипажу он рукой махал,
А ливень шел и занавесом серым
Навеки эту встречу закрывал...

.

От холода и нервного озноба
Так зубы непослушные стучат...
"Всего три мили до тюрьмы...немного...
Ты должн их преодолеть, солдат!"
.
------------------------------------------
.
Вошел как пьяный в камеру сырую, 
Где друг сидел, весь сжавшись, на полу, 
И тишину прорезав гробовую
Сухой язык промолвил как в бреду: 

.

"Я здесь....с бумагой.....обвинения сняты. 
Все, что решил военный трибунал
....отменено. Вернешься в строй солдатом....
Сам Президент бумагу подписал...

.

...Там во дворе для казни все готово... 
Вставай, браток, прочесть все поспеши...
Там от тебя не требуется много-
Ты лишь бумажку эту подпиши..."

.

Но тот сидел. Пустой взгляд, отрешённый
По стенам равнодушно пробегал, 
Приказ заветный, кровью окроплённый, 
Он из дрожащих верных рук не взял. 

.

Там за решеткой воробьи галдели, 
Весна вступала в новые права, 
А друг, уткнувшись в воротник шинели, 
Промолвил: "Уходи...Оставь меня!"

.

Напрасно он просил его подняться, 
Напрасно плечи друга сильно тряс, 
Напрасно убеждать его пытался -
Не верил тот в подписанный приказ. 

.

Он слышал марш охраны в коридоре, 
Еще сильней метался и кричал, 
Пока вращался ключ в дверном засове
Бумагу в руки ватные совал...

.

Конвой развел их у ворот тюремных...
Тюрьмы начальник всякое видал, 
Оправдываясь как-то неумело, 
Ворота открывая он сказал:

.

"То, что ты сделал - было невозможно...
Но так непредсказуем человек...
Поверить в чудо оказалось сложно ,
Твой друг свое прощенье сам отверг..."

.

Он плакал....он не знал, что так бывает...
Он слышал как приказ был оглашен:
"ТОТ, КТО ПРОЩЕНЬЕ ЛИЧНО ОТВЕРГАЕТ,
ТОТ БОЛЬШЕ НЕ СЧИТАЕТСЯ ПРОЩЕН."

.

Он у ворот на землю опустился. 
Приказ ненужный на клочки порвал...
Щекой к земле холодной прислонился
И что-то тихо-тихо ей шептал...

.

...Вдруг залпы... 
Воробьев в траве вспугнули
И отразились эхом в вышине... 
Он содрогался чувствуя, как пули 
Вонзались в тело друга во дворе...

.

Хотел, чтоб все как страшный сон забылось, 
Слова проклятий посылал войне,
И долго до охраны доносилось, 
Как он скулил волчонком на земле...
.
...
.
Пусть каждый, кто читает эти строки,
Казненного не поспешит судить, 
Не поспешит произносить упреки...
На этом месте каждый может быть. 

.

О! Сколько вас сегодня отвергают 
Слова Спасенья, что писал вам Бог, 
Не верят в Них, не знают, не читают,
Библейских Истин драгоценных строк...

.

Там, на Голгофе, был Приказ подписан,
Чтоб ты был вырван из смертельных мук, 
Он окровавлен был, убит, унижен...
Он сделал все что мог - Иисус...Твой Друг

.

Пусть каждый, кто читает эти строки,
Казненного не поспешит судить, 
Не поспешит произносить упреки...
На этом месте каждый может быть.