Проститутка и Ты

Собрались в комнате уютной,

Нам хорошо здесь вместе быть.

И в обстановке мы привычной

Проблемы можем позабыть.

 

Вокруг приветливые лица

Давно знакомых нам людей,

Мы за года успели слиться

И сердцем и душою всей.

 

Никто покой не нарушает,

Мы здесь, чтоб Бога прославлять.

Хор ангелов нам подпевает

И Бог готов хвалу принять.

 

Здесь все годами не менялось,

Мы знали все до мелочей.

И сердце наше наслаждалось

Страной уютненькой своей.

 

Так было все, пока однажды

К нам проститутка не вошла.

Мы все опешили и дважды

Ей повторили, чтоб ушла.

 

Ведь как в такой одежде можно

В храм Господа святой войти!

Накрашена, что невозможно

На ней лица ее найти.

 

Для наших братьев искушенье

На девушке наряд такой!

Они пришли ведь на служенье,

А тут позор, позор какой!

 

Она вошла и села сзади,

Глаза на нас не подняла,

А вид ее – как будто в аде

Вся жизнь до этого прошла.

 

Хор продолжал спокойно пенье

Уже привычное свое.

А мы, забывши про служенье,

Смотрели только на нее.

 

Какие ноги, руки, юбка!

А декольте! И цепь висит!

Нам видно сразу – проститутка

У нас в собрании сидит.

 

Она же слушает, кивает…

Видать, касается ее!

Хоть, думаем, не понимает

Все состояние свое.

 

И, смешанные с тушью черной,

Стекают слезы по щекам…

Наверное, ей  очень больно.

Что ж, получает по делам!

 

Те, кто сидели рядом с нею,

Рассказывали нам они,

Что содрогалась грудью всею,

Шептала: «Господи, прости!»

 

Вот пастырь пожилой восходит

Привычно к кафедре своей.

И руки с чашей вверх возводит,

И молится над чашей сей.

 

В благоговении  склонились,

Достойны кровь Твою принять.

Мы каждый день Тебе молились,

Отцом Тебя достойны звать.

 

Мы встали, ожидая  чашу,

Вот Петя, брат, отпил глоток,

Вот причащают сестру Машу,

У нее чудный голосок.

 

И Гале чашу передали,

У нее муж и пять детей.

А мне недавно рассказали –

Сапожник ходит к ней Андрей.

 

А дальше чашу Грише дали,

Он любит крепкое словцо,

И, говорят, его видали

Как он соседу дал в лицо.

 

Совсем забыли – проститутка!

И тоже руку подняла!

Но это – кровь Христа, не шутка!

Она, видать, не поняла.

 

Как может грешница такая

(Об этом думать страшно мне)

К святыне руки простирая,

Позволить чашу взять себе?!

 

 

Но вот проходит мимо чаша,

Ее другим, не ей дают.

Пусть знает, что она не наша,

А с чаши лишь святые пьют.

 

И севши, грешница рыдает.

Пускай почувствует вину!

Пусть до конца все осознает,

Греха увидит глубину!

 

Но Кто это? О, Боже правый,

Не уж то это Ты пришел?!

Чем удостоились мы, Святый,

Что б Сам Иисус к нам снизошел.

 

Проходишь Ты, сияя, в белом

И чаша светиться в руке…

Конечно же, что первым делом

Пресвитер наш идет к Тебе.

 

Ему положено ведь первым

Испить из чаши у Тебя.

А Ты проходишь шагом твердым

Уверенно вперед глядя.

 

Мы тянем руки, приклоняясь,

«Дай, Иисус, причастье нам!»

Но вот проходишь не касаясь,

Идешь к последним Ты рядам.

 

Не смотришь Ты на наши лица.

И взгляд прекраснейших очей,

Очей, что ярче света солнца

Остановился лишь на ней!

 

 

Не подходи, она плохая!

Она порочная, в грехах!

О, если б знал Ты, кто такая

У нас сидит на тех рядах!

 

Но Ты подходишь и, склонившись,

Внимательно в глаза глядишь.

Сочувствуя и прослезившись,

Ты просто рядом с ней молчишь.

 

Мы затаили все дыханье…

Что будет, Господи, теперь?!

Для нас большое испытанье!

Зачем вошел Ты в нашу дверь?

 

К кому сейчас Ты прикоснулся!

Ты знаешь кто она, Христос?!

А Ты еще ей улыбнулся!

Она не стоит Твоих слез!

 

Не нужно ей Твое вниманье,

На нас Ты лучше посмотри!

И просим, Господи, причастье

Ты нам святое протяни.

 

Но Ты ее вдруг поднимаешь,

Глядишь с любовию, как Друг.

И в ее руки Ты влагаешь

Святую чашу с Твоих рук!

                   12.03.2007г.